Очаровательная уралочка Ирина, и сейчас сохранившая девическое обаяние, родилась в безумно далеком 1921 году в Свердловской области. Закончила семь классов, затем фельдшерско-акушерскую школу и начала работать в Челябинске. Только служить медицине получилось недолго. «Уже 25 июня 1941 года был сформирован состав, куда вошли четыре военных госпиталя, и мы были направлены на Ленинградский фронт. Ехали в теплушках», – рассказывает Ирина Ивановна.
Когда уже были на подступах к городу, узнали, что колыбель революции взята в блокаду. Тогда бойцов военно-санитарного эшелона перекинули на Калининский фронт, линия Калинин–Торжок – Великие Луки, в этих городах шли основные бои.
Справка: «Кали́нинский фронт был создан 19 октября 1941 года из правого крыла Западного фронта. Действовал в 1941-1943 годах.
В период Московской битвы Калининский фронт вел боевые действия против сил немецкой группы армий «Центр», прикрывая северо-западные подходы к Москве. Удержать Калинин не удалось, но дальнейшее продвижение противника было остановлено. Потом враг рвался в сторону Торжка, но этой вражеской группировке советские войска нанесли поражение».
– В этих местах, и правда, была настоящая мясорубка, – вспоминает Ирина Ивановна. – Когда мы приехали, Калинин уже весь горел. Везде раненые, тяжелые, грязные.
И еще больше их стало поступать после боев, которые становились все ожесточеннее. Впереди наши войска ждала битва за Москву.
– Было ли страшно?
– Об этом думать не успевали, желание поспать перебивало все.
Дальше куски воспоминаний мелькают как кадры в старой кинохронике. «Присягу принимали в Великих Луках, выдали нам ружья, дали самострелы. Госпиталь был полевой передвижной. Куда часть – туда и госпиталь. Мы могли развернуться в течение часа и так же быстро собраться. Передвигались пешком. Голодали. Но не потому, что бойцам Красной Армии не давали продовольствия. Просто полевые кухни зачастую не доезжали до передовой – везде бомбили. Идешь и видишь, что с одной стороны лежит мертвая лошадь, перевернутая на спину, с другой – валяются котлы и другие остатки от полевой кухни. Стояли мы как-то в Великих Луках в каком-то скверике. Бомба угодила прямо в сырный завод. Мы с другими сестричками набрали по две головки сыра, набили вещмешки. Несли его с собой, а он тяжелый…Сначала выкинули одну головку, потом другую, ели без хлеба и этот сыр все не кончался. Помню и полевые суды… Стоят на поляне два госпиталя, тут же вершится суд и приговор, идет исполнение. В общем, с трусами и предателями не церемонились».
Ирина Ивановна недолго была на передовой. Зимой 1942 года она была командирована сопровождать раненых на Восток, в Челябинск. Да потом так и осталась служить фронту здесь, сражаясь за жизни бойцов. Челябинский окружной госпиталь принимал раненых с тяжелыми ранениями: мочеполовой системы и челюстно-лицевыми. Госпиталь располагался в здании на площади Павших революционеров, оно сохранилось и сегодня. Здесь Ирина Ивановна врачевала 10 лет. Чем тогда лечили? Медикаменты были только отечественные. Недостатка в них не испытывали, но ассортимент был небольшой. Чаще всего лечили белым и красным стрептоцидом. Его давали от всех болезней. Лучше всего лечили хороший уход и доброе слово. Некоторые раненые по три года лежали в госпитале, перенося до семи операций. Несмотря на сложные условия, делали и тяжелые операции. Бойцы были очень благодарны врачам, помогали друг другу.
Победу Ирина Ивановна встретила, конечно, в Челябинске. По ее словам, в городе тогда было настоящее столпотворение. Люди будто обезумели от счастья, не верили, что Победа наконец-то пришла.
За плечами у Ирины Ивановны долгая жизнь. Фронт, тыл, Победа – это был, по сути, небольшой кусок жизни. Но как же он запомнился! После войны Ирина вышла замуж и счастливо прожила с мужем 64 года. Он умер совсем недавно, только в этом году. Есть дочь Наташа, есть внуки. Ирина Кухаренко знает цену жизни, цену Победы. Это очень дорогая цена.
Юлия Некрич
