Прошедший концерт – только один из цикла, а точнее восьмой в программе «20 музыкальных шедевров, изменивших мир». Идея программы принадлежала руководителю оркестра «Классика» Адику Абдурахманову. Смысл в том, чтобы создать некий концентрат иногда очень знаменитых, иногда неизвестных широкой публике, но существенно повлиявших на музыкальную культуру и мировую культуру в целом произведений. По словам самого Адика Аскаровича, он шёл по книжному магазину, остановился возле полки и увидел сборник «Двадцать красивейших мест мира» и решил сделать нечто подобное в области музыкальной культуры.
«Меня очень «заразила» эта идея, - поделился в беседе с корреспондентом Lentachel.ru Константин Рубинский. - Это просветительский проект Челябинской филармонии: кроме непосредственно музыкального произведения идёт рассказ о нём, о композиторе, о тайнах, связанных с этим шедевром. Мы стараемся, чтобы обязательно проводились параллели с эпохой – изобразительным искусством и, скажем так, словом, литературно–поэтическим элементом».
По нашему мнению, это была практически лекция, только«очень – очень интерактивная», но сам драматург называет своё выступление скорее рассказом, потому что в нём зачастую больше художественного преувеличения, чем науки. «Бывает, что мы ударяемся в какой-то откровенно мифологический момент. К примеру, вокруг неоконченной симфонии Шуберта, которая прозвучит на концерте, множество мифов и загадок – есть о чём рассказать», - таинственно сообщил Рубинский.
Авторов и произведения выбирает, в основном, Адик Аскарович. Нужны авторы, чьи произведения, во-первых, по силам сыграть, во-вторых, они должны быть именно программными. Выбранное произведение обрастает рассказами, которые Константин зачитывает вживую.
Восьмой концерт посвящен Шуберту. До него перед взором и слухом челябинской публики прошли Бетховен, Моцарт, Вивальди, Мусоргский, Прокофьев и другие. В ближайшее время ценители классической музыки могут ожидать Шопена и «Кармен»Жоржа Бизе. Дальше планируется осветить 20 век: Шестакович, Шёнберг.
Во время разговора с ведущим программы мы спросили, на какую аудиторию рассчитывают авторы идеи? Другими словами, не слишком ли сложно для масс? На что Константин ответил, что массы слушают историю, а потом слушают музыку уже по-другому, «другими ушами». «Люди за счёт рассказов за 15-20 минут адаптируются и уже выступают не как внешние слушатели, а как бы внимают изнутри эпохи: того, чем был окружен композитор и какие у него были переживания, мысли – они уже понимают его», - объяснил Рубинский специально для Lentachel.ru.
Как поделился Константин Рубинский, он сам по первому образованию музыкант, и его бесконечно тянет удариться в специфическую терминологию, но приходится переводить на общеупотребительный язык. К примеру, форму симфонии во время концерта он сравнил с формой романа (завязка, перипетия, кульминация, финал). Судя по внимательно слушающим зрителям, им было невероятно интересно узнать, что классическая форма симфонии неизменна, а Шуберт нарушает её, переступает канон, меж тем в его время так делать было практически нереально. Простым языком Константин рассказывал и о самом каноне и о его «переступании».
К слову, Паганини за один свой концерт в Вене получил в 800 раз больше, чем скромняга Шуберт. Увы, Шуберта при жизни мало ставили на сцене, однажды театр даже отказался ставить специально написанное для него произведение, испугавшись возможного провала.
«Сам же Франц воспринимал это с какой-то инфантильной легкостью, в нём не было честолюбивого карьеризма, безумных волнений о своем месте в искусстве. Он творил ради куража и своих друзей – единомышленников, творческого братства молодой венской богемы», - звучали со сцены слова ведущего.
Современный русский композитор Антон Сафронов однажды заметил, что Шуберт в наши дни не давал бы пафосных концертов в огромных залах, а делал бы «квартирники» в домашней обстановке. Он обладал удивительной чуткостью и эмпатией по отношению к людям и миру, и полной отстраненностью, что позволяло ему легко относиться к собственной неоцененности: такого отношения к жизненным осечкам не было даже у Моцарта.
Хотелось бы отметить, что, подкреплённая картинами на проекторе, «лекция» Рубинского действительно переносила публику в ту эпоху, и к началу собственно самого произведения зритель был уже готов услышать «неоконченную» симфонию Шуберта с полной отдачей. Сидели тихо и внимательно вслушивались в чудесные звуки даже маленькие дети, приведённые своими родителями на встречу с высоким искусством. Разнообразная публика создавала как бы единую массу человеческого внимания, а музыканты «Классики» двигались, играя, настолько чётко и одновременно друг с другом, что их слаженности могли позавидовать даже синхронистки на Олимпийских играх.
С нетерпением будем ждать продолжения программы «20 музыкальных шедевров, изменивших мир».
