Понять некоторые стороны массового восприятия и интерпретации поступающих сведений позволяют результаты опроса общественного мнения, проведенного в марте Левада-центром. Поводом для опроса послужило поспешное принятие Государственной Думой, Советом Федерации и утверждение их президентом законов о наказании за «неуважительное отношение к власти» и «за распространение недостоверных новостей в интернете и в СМИ».
Причины введения этих законов лежат на поверхности и не требуют дополнительного оправдания: в последние годы все чаще стала появляться информация о баснословных доходах чиновников и высшего руководства государства, сомнительных по своему происхождению состояниях, незадекларированном имуществе, собственности за рубежом, умножающихся злоупотреблениях властью, коррупционных скандалах, включая демонстративные аресты под телекамеры, которые вызывают крайне болезненную реакцию общества.
Принятые законы фактически направлены на ужесточение контроля над обществом, установление цензуры и подготовку к силовому подавлению массовых беспорядков. Ограничения, введенные в последние годы, касаются не только цензуры в СМИ или интернете, росте числа возбуждаемых дел по «экстремистским» статьям, но и создания различных препятствий в доступе граждан к архивам, к государственной статистике (например, к реестру собственности высших чиновников), блокировки сайтов или запрещения нежелательных организаций. Такая политическая практика вполне закономерна в условиях резкого роста социального недовольства, снижения доходов населения. Граждан не устраивает приоритет в решении внешнеполитических вопросов в ущерб благосостоянию населения, развитию социальной инфраструктуры и т.п.
Оба законопроекта подверглись жесткой общественной критике. С негативной оценкой выступали даже некоторые высокопоставленные чиновники и депутаты, указывавшие на неоднозначность многих положений этих законов, а также на то, что их принятие узаконит произвол различных ведомств, устанавливающих цензуру по собственному желанию. Тем не менее данные законы были приняты.
Как отозвалось на это российское общество?
Прежде всего стоит отметить довольно низкий уровень осведомленности населения об указанных действиях Госдумы. Дискуссия вокруг принятия этих законов слабо освещалась в СМИ. Кроме того, сам смысл и назначение этих мер был прикрыт рассуждениями о защите общества от вредной, провокационной и недостоверной информации, беспричинно будоражащей несознательную и безответственную часть населения. Лишь 18% россиян, согласно опросу «Левада-центр», считают себя достаточно компетентными и информированными («много слышали об этом»), чтобы судить о социально-политическом контексте и последствиях принятия этих законов. Еще 39-40% россиян выбрали вариант ответа – «что-то такое слышали об этом», но полной ясности нет.
Такой результат опроса указывает на то, что значительное число людей не могут сказать что-то определенное об этом событии. Существующая подача информации оставила их довольно равнодушными. Оставшиеся (42-43%) респондентов вообще впервые услышали об этих законах от опрашивающих интервьюеров. Иначе говоря, абсолютное большинство россиян ничего не знают о самом факте принятия этих законов. Либо эти проблемы их просто не интересуют. Такое состояние общественного неучастия, отказ от ответственности за происходящее в стране в политологии считается типичным проявлением политической апатии, характерной для авторитарных режимов.
«Я, безусловно, слышал о принятых законах и действительно назвал бы их отчасти репрессивными. Причиной их утверждения я считаю стремление власти обезопасить себя. По всей стране сегодня, да и в Челябинске, постоянно проходят митинги, а это явный показатель роста недовольных существующей системой. Поэтому, конечно, с помощью этих законов правительство хочет не допустить критики в свою сторону. Хотя, на мой взгляд, в этом нет ничего критичного. Что касается закона о нарушении «за распространение недостоверных новостей в интернете и в СМИ», то здесь вопрос спорный. С одной стороны, народ нужно оберегать от ложной информации, потому что в противном случае это может спровоцировать конфликты. А с другой стороны, вмешательство власти в работу СМИ уже настолько велико, что попросту перестаешь верить и тем, и другим» – делится своим мнением Евгений Алдакушев, представитель копейского местного отделения общероссийской общественной организации малого и среднего предпринимательства «Опора России».
Острее и негативнее реагируют на вопросы о названных законопроектах молодые мужчины, горожане, люди с более высоким социальным статусом, (и соответственно, более информированные, с большим социальным кругозором и пониманием последствий подобных законов).
Нельзя сказать, что россияне не осознают репрессивный смысл обоих принятых законов: подавляющее большинство опрошенных (64%) полагают, что эти законы направлены на то, чтобы «не допустить критику власти». Лишь 23% думают, что их функция – «обеспечить достоверность новостей в СМИ и интернете» (еще 13% затруднились ответить на заданный вопрос). Причем, среди молодежи (а значит, среди постоянных пользователей интернета и социальных сетей), доля ответов «не допустить» поднимается до 78-79%.
Представители СМИ видят ситуацию с принятием данных законов по-своему. Считают, что они все-таки нужны, ведь это практика мировая, а не только российская.
«Везде нужно соблюдать рамки закона и морали. В любом виде, критика должна быть обоснованной и аргументированной. Этому нас учат с самого детства. «Не наговаривай лишнего», «не солги» и так далее. Что касается фейковых новостей, тут сложнее. Журналистов учат проверять информацию «правилом трех». То есть если в трех источниках информация идентична, то значит, она правдива. Но в нынешнее время рассылок и быстрого реагирования данное правило может не работать. И тогда каждый случай недостоверной информации нужно проверять в индивидуальном порядке» – считает корреспондент информационной программы «Телефакт» Леонид Клименчук.
Среди пожилых и малообразованных граждан, жителей провинциальных городов и сел, а также среди тех, кто вообще не пользуется интернетом, данное мнение разделяет несомненное большинство – 56-62%. Но поскольку хорошо информированными считают себя сравнительно небольшая часть опрошенных, приходится делать вывод, что такого рода установки, разделяемые абсолютным большинством опрошенных, в том числе и теми, которые ничего не знают о сути принятых законов, сложились давно, что они устойчивы и не связаны с конкретной ситуацией. Представления о том, что власть старается жесткими мерами не допустить критику оппонентами, доминирует во всех группах российского общества.
Однако отношение к принятию этих законов резко различается, и это кажется парадоксальным. Если закон «о наказании за неуважительное отношение к власти» вызвал осуждение большей части населения (53% не одобряют его, одобряют – 39%), то закон о штрафах «за распространение недостоверных новостей в интернете и в СМИ» воспринимается таким же большинством вполне позитивно: 55% опрошенных одобряют его, 35% – не одобряют (10% – затруднились с ответом). Здесь картина оценок перевернута.
Такое распределение взглядов похоже на многократно описанную в работах социологов Левада-центра картину мнений о необходимости цензуры в СМИ и интернете, о необходимости более жестких норм контроля за общественным поведением. Так, например, в октябре 2016 году на вопрос: «Нужна ли цензура в интернете?», 60% респондентов отвечали – «да, нужна», и только 25% полагали, что «цензура недопустима». Это похоже на распространенное клише: «с нашим народом надо построже», «с нами иначе нельзя, нам нужна сильная рука».
Трудно сказать, как будут меняться отношения между властью и обществом в дальнейшем. Ясно, что принятие подобных репрессивных законов не исключит стремления людей к уличению власти в коррумпированности и неправомерности действий. Отчасти запрещающие законы только подогреют интерес (в большинстве своем – молодежи) к разоблачению. Но пока безразличных к политике будет подавляющее большинство, устойчивость нынешнего режима сохранится. Стабильность будет возникать за счет мнений людей, полагающих, что власть должна быть защищена, поскольку она воплощает в своей деятельности некие общие ценности и представления о социальном порядке.
Ксения Васильченко
