Такой вывод сделал челябинец Игорь Лашманов, поделившийся своими размышлениями на странице в Фейсбуке.
«Каким-то образом зачитался произведениями Ивана Тургенева, которого, если честно, недолюбливал в школьные годы. Особенно затронули, растревоженную «коронавирусом» душу, его слова: «Во дни сомнений, во дни тягостных раздумий о судьбах моей Родины, - ты один мне поддержка и опора, о великий, могучий, правдивый и свободный русский язык. Не будь тебя - как не впасть в отчаяние при виде всего, что совершается дома?»
Если бы в России выбирали слово года, «самоизоляцию» можно было бы признать досрочно победителем 2020-го, считает автор заметок.
«Это слово наши сограждане употребляют по делу и без. Во-первых, потому что это сейчас в «тренде», во-вторых, потому что не до конца понятно, что оно означает. Многое зависит от того, кто и в какой форме рекомендует оставаться вам дома и самоизолироваться. А если призадуматься, то ведь, действительно, без ограничительных нормативно-правовых актов - эта, на взгляд больших чиновников, эффективная мера в борьбе с коварным «недугом» - всего лишь ответственная гражданская позиция и не более», - пишет Лашманов.
Это слово следом за «коронавирусом» повторяется россиянами по нескольку десятков раз в день. С одной стороны, оно абсолютно понятное, с другой - у нас его в таком значении не было раньше, замечает автор заметок.
Лашманов пишет, что в словарях наших просветителей это слово «не подразумевало добровольное уединение с целью предотвратить распространение пандемии. Оно больше применялось в текстах по психологии, либо в публицистике, иногда в политико-экономических научных трудах. Что ещё важно, у слова «самоизоляция» ранее был негативный шлейф. Теперь же это похвальное действие, общественно-полезное и публично-одобряемое, во всяком случае, мне так казалось».
Далее автор заметок поделился наблюдением из жизни: «в продовольственном магазине, куда временами ослабевающая гражданская позиция, а в большей степени подступающий голод подталкивают заходить с вполне конкретной целью, самое популярное слово последних дней напрямую было применено в мой адрес. С наполненной продуктами тележкой пристроился вслед за слегка седеющей дамой в марлевой повязке и в солнцезащитных очках, выдержал рекомендуемое расстояние между покупателями в период «пандемической горячки». Но не тут-то было, окрик, что я нарушил некую запретную черту, быстро вернул к реальности: «В период «самоизоляции» - назидательно произнесла интеллигентная с виду женщина, - «нужно находиться не менее чем в 1,5 метрах друг от друга». Напрасно я пытался возразить, что нас разделяет большая продуктовая тележка. Следующий аргумент сразил «наповал». С ноткой превосходства в голосе собеседница сообщила, что длина тележки всего 1 метр 26 сантиметров и, значит, я злостный нарушитель пресловутой «самоизоляции» (хотя какая самоизоляция может быть в многолюдном торговом заведении?), к которому нужно немедленно применить меры административного воздействия».
Такая вот «картинка их челябинской жизни».
Но это еще не все. «Попытка спокойно урегулировать ситуацию повергла в ярость мою «соседку». Мне в голову полетел весомый кулёк конфет, от которого увернуться не удалось, полетевший вслед за ним пакет молока цели, к счастью, не достиг. После этого события значение слова «самоизоляция» расцвело для меня новыми красками и неожиданными оттенками».
Придя домой, автор заметок снова искал «утешение» в литературе.
Он вспомнил отрывок из бессмертного «Золотого телёнка» Ильфа и Петрова, повествующий о желании властей города Черноморска построить крематорий с соответствующим помещением для гробовых урн - колумбарием. Это новшество со стороны кладбищенского начальства почему-то очень веселило горожан, напоминает Лашманов.
«В первоисточнике это описано так: «вошедший остановился перед стариком-швейцаром в фуражке с золотым зигзагом на околыше и молодецким голосом спросил: - Ну, что, старик, в крематорий пора? - Пора, батюшка, ответил швейцар, радостно улыбаясь, - в наш советский колумбарий. Он даже взмахнул руками. На его добром лице отразилась полная готовность хоть сейчас, предаться огненному погребению».
Вернувшись после неудачного похода в магазин, пишет Лашманов, он снова обратился к литературным классикам и маленькое происшествие вспоминается теперь с улыбкой.
«Но всё же как-то не хочется, чтобы нарастающий с каждым днём психоз в отношениях между людьми, трансформировал значение многих слов и выражений, имеющих в обычной жизни вполне безобидный смысл, в нечто устрашающее и угрожающее», резюмирует автор заметок.
