Она отметила, что ветеран «лежал в больнице на излечении от коронавируса и уже шёл на поправку, мы ждали его возвращения домой и радовались его стойкости».
Но чуда не произошло: видно силы человека не беспредельны и вот его нет с нами, написала Смирнова.
Он сообщила, что хоронить Михаила Константиновича будут на кладбище Нового поля, где похоронены многие его родственники.
Михаил Резепин был уникальным человеком. Он отметил свое 105-летие. Уже после 100 лет он продолжал вести активный образ жизни, встречался с молодежью.
В моем архиве хранится публикация о нем, сделанная пять лет назад. Называлась она «Сотая весна челябинца Михаила Резепина». Вот она.
«С Великой Отечественной войны он знает немецкий, сочиняет и сейчас басни и помнит их наизусть. Потомственный казак, почетный металлург Челябинского металлургического комбината, с которым трудовой путь связан и у его сыновей и внука.
А еще он пчеловод, первый воск собирает и дарит храму. Зовут его Михаил Константинович Резепин. Познакомился с ним на Кировке, где проходил фестиваль казачьей культуры осенью прошлого года.
Обратил тогда внимание: с Михаилом Константиновичем более молодые казаки фотографировались на память. А когда его пригласили потанцевать, не отказался.
Плясал с улыбкой на лице. Тогда же сделал себе «зарубку на память» — в марте 2015 года Резепин отметит столетие.
И вот – сотая весна Михаила Константиновича. Вместе с членом совета ветеранов Металлургического района Валентиной Усовой пришли к нему в гости. Хозяин охотно фотографировался на память, взяв в руки свою фотографию, где он совсем молодой. Вспоминал.
- До начала войны учился на младших командиров, было это в Белоруссии. Там и застала меня война. 22 июня хотели с товарищами по части поехать на реку Гайну отдохнуть, вместо этого – увидели, как летят над нами самолеты с крестами, что за кресты не знали еще тогда.
А еще раньше видели, как подъехали к нам немецкие мотоциклисты и велосипедисты. Вот они, близко, — мы их видим, но стрелять нельзя – вдруг заблудились, провокация. Не стрелять, говорили нам тогда. И вот пришел приказ – открыть огонь, но не по людям, а предупредительный огонь. Немцы заметались – с одной стороны река, с другой болото, они бросились назад. Потом стали бомбить самолеты. Так мы узнали, что началась война.
Мой собеседник остановил свой рассказ, задумался.
- Стали отступать. Но тогда говорили: не отступать, а отходить. Неделя за неделей. Осенью дошли до Ржева, где под артобстрелом был ранен. Когда в госпитале пришел в себя, обнаружил в гимнастерке клочок бумаги. На нем было написано: с поля боя тебя вынесла Дуся Сазонова. Кто она такая, какова ее судьба – не знаю. Писал, искал, насколько это было возможно на войне, чтобы поблагодарить, но ничего о ней выяснить не удалось.
Михаил Константинович до сих пор помнит имена тех людей, с кем сводили годы его жизни, в том числе и на войне.
- Как-то перед боем читал «Отче наш». Слышу вдоль окопа шаги солдата – что, товарищ командир, читаете, спрашивает. Ответил, что песни напеваю. «Нет. Не песню – читаете «Отче наш», - говорит, — я его знаю». Это был солдат Кирилл Пермяков. Подружились с ним.
А как-то стали после страшного боя собирать убитых. В одном мешке у солдата нашли документы и письма Кирилла Пермякова. Похоронили вместе с другими бойцами. А потом написал письмо родителям Пермякова в Пермь. Через какое-то время получаю ответное письмо: «Этого не может быть, чтобы наш сын погиб, мы за него молились, он не мог погибнуть».
Еще прошло время, и выяснилось, что он действительно не погиб, а оказался в госпитале. Мешки солдат в куче были перед боем, поменялись ими в суматохе, не глядя, в общем – схоронили с мешком Пермяка другого человека.
Такая вот история. После войны ездил в отпуске в Пермь. Увиделись. Заревели, обнялись. Три дня прогостил у него – Кирилла Пермяков.
Конец войны встретил Резепин с товарищами раньше Дня Победы, каким стало 9 мая 1945 года. Было это в Германии в районе Альпийских гор. Уже в первые дни мая немцы не сопротивлялись здесь, жители прятались по подвалам. Наступила тишина и вдруг – видят бойцы, как к ним едут три «Тигра», от неожиданности заметались, погибать в такое время никто не хотел.
- Вдруг танки остановились, появились на башне белые флаги, танкисты стали выходить из танков, бросать шлемофоны на землю: все, «Гитлер капут».
Город был разбит, вокруг была примерно та же картина, что вижу сейчас по телевизору в сюжетах про Донбасс.
- Служил в Германии еще три года, потом вернулся в СССР, в Челябинск. Позднее не раз спрашивали меня: как всю войну прошел и не был коммунистом? Говорю на это так: не хотел, понимал, что дальше фронта не пошлют, больше взвода не дадут. Так и воевал.
В Челябинске родители жили в Каштаке, устроился на ЧМЗ и проработал на одном месте 52 года — в электроцехе сетей подстанции управления коммунального хозяйства заместителем начальника цеха.
О чем может мечтать человек в 100 лет? – спросил, не удержался. Признаться, никому раньше не доводилось задавать такого вопроса. Прежде чем ответить, Резепин задумался:
- Всю жизнь мечтал стать летчиком, занимался даже в аэроклубе, но судьба распорядилась по-другому. Возможно, потому что в роду у меня были казаки, а тогда это не приветствовалось.
Зато сейчас Михаил Константинович с гордостью носит казацкую форму, он войсковой старшина, занимается до сих пор с ребятами в школе №22.
Как будете отмечать свое столетие?
- Еще не думал об этом. Как день рождения, наверное. Первый раз все-таки.
Кстати, как-то Михаил Резепин становился победителем областного конкурса «А ну-ка, дедушки».
Такая история. Он встретил свое столетие, и 105 лет тоже встретил.
Михаил Резепин ушел из жизни на 106-м году жизни.
